Интересная статейка.

[Козак]

   Прошу почитать,есть интересные моменты,из закона;
 "Про внесення змін до деяких законодавчих актів України щодо протидії нелегальним розкопкам та обмеження цивільного обігу археологічних предметів" (реєстраційний №2616 від 22.03.2013).



Законопроект проти "чорних археологів" може призвести до зловживань
09.04.2013

Законопроект про протидію нелегальним розкопкам може призвести до комерціалізації пошуково-дослідницької діяльності та численних зловживань.

Таку думку висловили члени громадських пошукових організацій, що входять до Всеукраїнського громадського об’єднання "Союз "Народна пам’ять", у зверненні до авторів законопроекту "Про внесення змін до деяких законодавчих актів України щодо протидії нелегальним розкопкам та обмеження цивільного обігу археологічних предметів" (реєстраційний №2616 від 22.03.2013).

Пошуковці-практики зазначають, що цей законопроект не враховує цілий ряд особливостей пошуково-меморіальної роботи, через що запропоновані ним засоби регулювання пошукових робіт та обігу археологічних предметів можуть виявитися неефективними.

Зокрема, пропозиція про обмеження використання пошукового обладнання дублює встановлені чинними нормативними актами Україні жорсткі умови видачі спеціальних дозволів, що є іменними та обмежені часом використання і територією проведення робіт.

Отримати згаданий дозвіл можуть виключно фізичні особи, що займаються науково-дослідницькою діяльністю або тісно пов’язаними з нею пошуковими роботами.

Вказані дозволи містять інформацію про наявність у дослідника права на використання спеціального пошукового обладнання, та визначають типи такого обладнання.

На думку пошуковців, наявних обмежень та вимог цілком достатньо для регулювання зазначеної сфери.

Отже, зазначається у зверненні, дозвільна система щодо унормування ведення робіт на об’єктах культурної спадщини, дуже докладно виписана чинним законодавством і передбачає надання такого права вузькому колу спеціалістів, визначаючи при цьому тип пошукового обладнання, яке може бути при цьому використане.

Це є набагато жорсткішим методом регламентації таких робіт, ніж запропоноване авторами законопроекту ліцензування.

Пошуковці також вважають, що пропозиція замінити усі дозволи єдиною ліцензією, відповідно до Закону України "Про ліцензування певних видів господарської діяльності", не може розповсюджуватися на пошуково-дослідницькі роботи, оскільки вони не є господарською діяльністю та не підпадають під дію зазначеного Закону.  

Пошуковці застерігають, що впровадження запропонованих видів ліцензування і скасування існуючої дозвільної системи у сфері пошуково-меморіальної роботи може призвести до повної  безконтрольності цієї діяльності.

До того ж yпровадження ліцензування тягне за собою додаткові витрати, як з боку держави – на навчання працівників органу ліцензування та безпосередньо друк і зберігання ліцензій як документів суворої звітності, так і з боку пошукових громадських організацій – на отримання таких документів.

Проте, як зазначається у зверненні членів громадських пошукових організацій, законні пошукові роботи не передбачають отримання прибутку і здійснюються в першу чергу з метою одержання відомостей про осіб та події минулого, переважно – часів війн та масових репресій.

На думку пошуковців, зазначений законопроект призведе до невиправданого збільшення витрат з Державного бюджету України, які не можуть бути покриті платою за видачу ліцензій, а також цей документ створює сприятливі умови для поширення протиправних пошукових робіт та інших зловживань, які здатні значно ускладнити вирішення завдань охорони культурної спадщини.

Пошуковці також застерігають, що ухвалення даного законопроекту може вивести пошук пошуку об’єктів культурної спадщини та роботи на них із суто наукової сфери у сферу господарської, а отже – комерційної діяльності. А це, мовляв, аж ніяк не відповідає завданням збереження та захисту культурної спадщини України, як це декларують автори законопроекту.

Навпаки, умови, які може створити ухвалення цього документу в якості Закону України, вигідні саме тим, хто прагне проводити масштабні розкопки в місцях історичних подій та археологічних пам’яток з метою вилучення матеріальних цінностей минулих часів, а не задля вивчення фактів історичного минулого та їх збереження для історії.

Враховуючи усе вищезазначене, пошуковці наполягають на докорінному переопрацюванні проекту Закону України "Про внесення змін до деяких законодавчих актів України щодо протидії нелегальним розкопкам та обмеження цивільного обігу археологічних предметів", оскільки у своєму теперішньому вигляді він завдасть  об’єктам культурної спадщини України більше шкоди, аніж користі
http://www.istpravda.com.ua/short/2013/04/9/119995/

[man64]

Статья действительно аргументированная и взвешенная.  Если бы наши законотворцы могли внимать здравому смыслу. В России было хоть какое-то подобие обсуждения проекта закона и результат не в нашу пользу. У нас это просто создание в сознании обывателей образа черного археолога

[agRoo]

да никто даже и незадумаеться из тех кто продвигает такой закон они же не свои деньги тратят)) а государственные)) у нас думать неумеют. пример 1 имея столько чернозема и земли плодородной покупать гречку и сахар за границей))) ето все равно что имень кучу нефти и покупать бензин за границей))))))))))))

[Козак]

 

Образ "черного археолога"-создан,и закон будет принят,и
явно не в пользу любителей приборного поиска.Просто
принятие закона,простая формальность,все уже решили
просто и ясно.Но проэкт закона всполошил специалистов
насколько все грубо и не профессинально,хотят принять
и все,а что будет дальше они и сами не ведают.

[Козак]

 
             Добавлю статью про черных археологов,вот тут написано
             про образ....




Белозерская Е. Черные археологи: по кромке закона.

Черную археологию можно сравнить с рыбалкой. Если тебе доставляет удовольствие сам процесс, лови рыбу на удочку, но будь готов, что добычи хватит только чтобы накормить кошку. А если ты хочешь разбогатеть на рыбной ловле, отправляйся туда, где нерестятся лососи, перекрывай реку сетью, лови всех подряд, вспарывай им животы и набивай бочки красной икрой. Если тебя не убьют конкуренты и не посадят в тюрьму, ты станешь очень богатым человеком.

КАКИЕ ОНИ?

Традиционно сложившийся у обывателя образ черного археолога: беспринципный охотник за наживой, глумящийся над могилами павших бойцов. Это неправда. Хотя бы потому, что на раскопках (на копе, как говорят черные археологи) много не заработаешь.
Копари – люди специфические. В «цивильной» жизни черный археолог может работать госслужащим, мелким бизнесменом, да вообще кем угодно, и это не имеет значения: все знают, что только на копе он настоящий.

Ради чего эти люди протопывают пешком десятки и сотни километров, выкапывают вручную кубометры земли, часто рискуя нарваться на милицию или беспредельщиков? В первую очередь, они увлеченные люди. «Мы ищем не вещи, а поиск вещей», – сказано в подписи одного из участников копарского форума.

Что ими движет? Желание подзаработать – да, но в последнюю очередь. Конечно, если в процессе раскопок попадется ценная вещь из тех, которые копарь не коллекционирует, он ее продаст. Но эти деньги – скорее небольшое подспорье, чем заработок.
Тяга к приключениям? Легковесно. Скорее всего, азарт. Стремление к риску и боевому братству, не реализованное у большинства современных мужчин. Надо видеть, как они ходят по селам в камуфляжах, с ножами на поясе, шокируя местных жителей.

Чаще всего копарям от 25 до 40 лет. Их знаниям по истории и археологии позавидует любой профессор. Но выражаются они с оборотами, которых профессора не употребляют. На копе могут и выпить – но никогда не напьются.
Как все люди, чей успех зависит от случая, копари суеверны. Они надеются на фарт (именно на фарт, удача капризна, потому что женского рода) и в шутку призывают на помощь «Санкта-Хабариуса» («хабар» на сленге – добыча копаря).

ЧТО КОПАЮТ?

Как правило, копари специализируются на одной теме и копают только ее. Условно их занятия можно поделить на четыре типа: монеты, антика, «Триполье» и «война». Все, кроме Трипольской керамики, современные археологи находят с помощью грунтового металлодетектора. Кроме него, часто используется щуп (Т-образный граненый металлический прут) и всегда – лопата.
Копать можно круглый год, но лучше всего – весной и осенью, когда земля не замерзла и поля не засеяны. По пшенице с аппаратом не походишь!

1. МОНЕТЫ

Не все коллекционеры монет только покупают или выменивают их. Некоторые находят сами. Монеты и украшения они ищут на местах древних стоянок или поселений. Особо популярны поселения Черняховской культуры, где можно найти античные монеты, например, римские денарии, которым по две тысячи лет. Еще «на Черняховке» находят всевозможные бронзовые бляхи и фибулы (заколки на плащ). Такие находки характерны для центра Украины (например, Кировоградской области).

На первом в своей жизни копе монет я нашла денгу 1731 года. Парой часов позже пригласивший меня человек стоял на берегу речушки и задумчиво смотрел на два больших валуна с узким просветом между ними. Просвет был прощупан металлодетектором, под валуном оказался серебряный итальянский медальон XVIII века.

Большинство монет стоят сейчас феноменально дешево. Например, за 9 полтораков – серебряных монеток первой половины XVII века – просят около 20 долларов. Рядовые древнеримские денарии стоят от 10 долларов штука, а медные дореволющионные Не дороже стоят и другие предметы, которые часто «поднимают» копари: от 10 долларов фибула или бляха, а за 6 железных наконечников X века их владелец просил всего 30 долларов.

Наибольшим спросом, как объяснил нам черный археолог Игорь (имя изменено), пользуются сейчас на рынке серебряные монеты позднего средневековья (барокко) XVI-XVII века – талеры. Самый рядовой талер в хорошем состоянии стоит от 100 долларов. Но такую монету еще попробуй найди.

Почему все так дешево? Во-первых, говорит Игорь, «полстраны копает». С тех пор, как 10-15 лет назад появились и стали доступны простым людям металлодетекторы, количество найденных монет резко увеличилось и цена, соответственно, упала. Во-вторых, на цену монеты влияют два фактора – ее состояние и редкость (монета, выпущенная 5 лет назад ограниченным тиражом, стоит дороже, чем огромным тиражом тысячи лет назад).
Заработать, копая монеты, практически невозможно – разве что найдешь клад, где их будет сразу 2-3 тысячи. Но Игорю известно всего несколько случаев, когда такие клады действительно находили.

2. АНТИКА

Антику копают на юге Украины – в Крыму, Херсонской, Одесской, Николаевской областях. В сферу интересов специализирующихся на ней черных археологов входят поселения греческих городов-полисов, а также скифские и сарматские захоронения. Только на этой теме и можно реально заработать – золотые вещи из скифского могильника продаются в Украине от 100 долларов за грамм. Но это в том случае, если тебя не убьют конкуренты и не поймают правоохранители – за тем, на чем можно заработать, и контроль жестче. Поэтому, как правило, такие копари не работают в одиночку с лопатами, а «по-быстрому» сносят древние курганы и могильники экскаватором. Видимо, у них «все схвачено».

Знакомый рассказывал про двух новичков в копарском деле, которые в две лопаты разрыли скифский курган и нашли там золотые украшения, оцененные впоследствии в несколько миллионов долларов. Через какое-то время ребята «нашли» этот клад на собственном земельном участке, сдали его государству и получили законную четверть (по цене металла). Но такие случаи – почти нереально редки.

Найденные на территории Украины античные ценности, к сожалению, в большинстве своем не остаются на родине. Поезд «Севастополь-Москва» называют археологическим – это главный канал подпольной переправки раритетов в Россию.
Рынок антиквариата в нашей стране, говорит Игорь, носит хаотичный и неуравновешенный характер. В следующем году всемирно известный лондонский аукционный дом «Сотбис» собирается открыть в нашей стране филиал. Тогда настоящие коллекционные раритеты вырастут в цене, и торговля ими будет происходить более цивилизованно. Они будут заноситься в каталоги, и их перемещение за пределы Украины будет затруднено.

3. «ТРИПОЛЬЕ»

Некоторые любители копают трипольскую керамику. С помощью щупа они находят остатки хат, где более четырех тысяч лет назад жили наши предки. Если повезет, в одной хатке может находиться от трех до десяти маленьких целых расписных банячков («чернильниц»). Их цена – от 30-50 долларов. Большой расписной баняк, собранный из осколков процентов на 80, стоит 300-400 долларов. Бинокуляр – редкая вещь, похожая на два перевязанных посередке снопа – может стоить 600-700 долларов. Верхняя часть большой антропоморфной фигурки и крупная зооморфная фигурка – от 100 долларов.

Такая хатка раскапывается примерно за неделю, и заработок копаря зависит не только от его знаний и везения, но и напрямую от количества переработанных кубометров.
«Триполье» копают в значительной степени для заработка, но деньги, как мы видим, небольшие. На любой, даже неквалифицированной, работе можно получать больше.

Выкопанные изделия через личные контакты продают перекупщику. После реставрации тот перепродает изделие высокопоставленным коллекционерам. Его цена при этом вырастает в 2-3 раза.

В Украине есть несколько крупных коллекционеров (Игорь назвал две всем известные фамилии). Они, по его словам, плохо разбираются в антиквариате, подборку для них осуществляют искусствоведы. Богатые люди, говорит Игорь, лишней копейки не заплатят. А простой коллекционер снимет последнюю рубашку, но нужную ему вещь купит.
Кстати, последние пару лет трипольская керамика практически открыто продается на слетах коллекционеров, проходящих в Киеве в последнюю субботу каждого месяца.

4.«ВОЙНА»

У них это называется «ходить по войне». Занятие опасное (найденный тобой снаряд может рвануть, а за найденные у тебя оружие или боеприпасы могут посадить) и неблагодарное – заработать на нем практически невозможно, т.к. редкие награды, коллекционное оружие в хорошем состоянии и т.п. попадаются очень редко.

К поездкам «на войну» ребята готовятся всю зиму. Изучают военные мемуары и карты боев, а уже на месте опрашивают местных жителей.

Большинство этих копарей соблюдают неписаные правила: если находят останки солдата, хоронят его, иногда подзахоранивают в находящиеся поблизости братские могилы, сообщают о найденных останках и советских, и немецких солдат в официальные поисковые организации. Но есть и мародеры, выбрасывающие человеческие кости куда попало и даже разрывающие могилы. Ребята называют их выродками. Это из-за них, похоронив бойца, они не ставят на могиле креста – иначе немедленно разроют в поисках добычи.

Черные археологи знают правду, которую скрывает официальная история. Считается, например, что в 1941 году нашим войскам катастрофически не хватало боеприпасов. Но, раскапывая места боев 41-го года, ребята почти не находят в земле стреляных гильз, а находят целые патроны, рассыпанные как попало. Это означает, что в первые месяцы войны солдаты массово выбрасывали боеприпасы и бежали либо сдавались в плен.

Как парни поступают с найденным «хабаром»? Из патронов высыпают порох, гранаты дезактивируют, удаляя из них «начинку», а винтовки и карабины просверливают. После чего их можно законно присоединить к своей коллекции.

ИСТОРИИ С КОПА

Быть черным археологом – иногда весело. Как-то Д. залез с металлоискателем на огород к одной старушке – поискать монеты, а тут и хозяйка. Увидела человека в авиационном шлемофоне на голове (это вместо наушников) и со странным прибором в руках. «Ти хто такий? Що тут робиш?». А Д., еще до того, как залезть на огород, заприметил, что под хатой у бабки растет мак. «Мак шукаю», – говорит. Бабушку как ветром сдуло…

Иногда быть копарем страшно. Однажды С. с коллегой метровым щупом исследовали траншею. И «двинули» по снаряду или мине. Рвануло сильно. Очнувшись, С. увидел, что он весь в крови, а ног ниже колена нет. От его крика очнулся товарищ. К счастью, оказалось, что кровь – от небольших осколочных порезов на лице, а ноги ниже колен… присыпаны землей. Повезло.

Однажды двое копарей нашли следы явного криминала – скелет ребенка, завернутый в полиэтилен. Сообщили ли они в милицию, нам неизвестно. Возможно, что и нет – кому нужны проблемы?

ЧТО ЗА ЭТО БЫВАЕТ?

На кого нарветесь. Законы сформулированы предельно нечетко. С 2004 года в Украине действует «Закон про охорону археологічної спадщини», разрешающий раскопки только официальным организациям, имеющим все необходимые разрешения. В ст. 10 этого Закона сказано: «Використання будь-якою особою металодетекторів та інших приладів для пошуку об’єктів археологічної спадщини або рухомих предметів, пов’язаних з культурним шаром, без наявності відкритого листа і дозволу на проведення археологічних досліджень є незаконним». Под определение «объект археологического наследия» может подпасть что угодно, на чем сохранились следы человеческой деятельности, но на практике эта норма не работает.

В Уголовном кодексе Украины есть статья 252 «Умисне знищення або пошкодження територій, взятих під охорону держави, та об’єктів природно-заповідного фонду», предусматривающая штраф до двухсот необлагаемых налогом минимумов доходов граждан или лишение свободы до трех лет. Под нее, по-видимому, можно подвести черных археологов, копающих в заповедниках и на территориях, признанных археологическими памятниками. В Административном кодексе есть статья 92 «Порушення правил охорони і використання пам’яток історії та культури» – штраф от трех до семи минимумов.

Что это означает на практике? За поиски монет на полях и огородах вам не будет ничего. Монеты лежат в пахотном слое, который повредить невозможно при всем желании: до вас это сделал плуг.
За ямы, выкопанные в лесу, вам тоже ничего не будет. Если, конечно, при вас не найдут боевых патронов, винтовок, гранат и т.д. Тогда будет очень плохо. В старом уголовном кодексе эта статья имела номер 222 (сейчас 263), и ее называли «три гуська». От двух до пяти лет.
В скифские курганы и прочая лучше не лезть – если не покалечат, то посадят.
А еще, если копаете в одиночку, вы рискуете (при любом из видов копа) нарваться на беспредельщиков, которые изобьют вас и отберут аппарат. Так что осторожнее…

КАК СТАТЬ КОПАРЕМ?

Понадобится немного – и очень много. Из вещей – лопата, желательно щуп и грунтовый металлодетектор.
Слабенький металлодетектор, с небольшой глубиной поиска и без дополнительных функций, обойдется вам примерно в 300 долларов. Хорошая модель, с жидкокристаллически м дисплеем, позволяющая получить информацию о типе обнаруженного предмета (гвоздь, пробка, фольга, кольцо, монета), металле, из которого он сделан, и глубине, на которой лежит, стоит от 1000 долларов и выше.

Из личных качеств – огромные знания, смелость, упорство и авантюрный склад характера. И друзья, которые примут новичка в свою компанию. Если вы не журналист, у вас на это больше шансов – никакого освещения их деятельности люди, ходящие по кромке закона, не приветствуют.

Елена БЕЛОЗЕРСКАЯ.

[Козак]

                       И еще одна статейка;





КОМУ И ЗАЧЕМ НУЖНЫ “ЧЕРНЫЕ” АРХЕОЛОГИ?   Древности “черный” пиар был не более чужд, чем нашему времени, но выросший потенциал СМИ поставил производство мифологем на промышленный поток.



 К их числу принадлежит и образ “черных” археологов, настолько утвердившийся, что, рапортуя об успехах “белых”, непременно надо предать анафеме “черных”. И хотя сама антитеза белые-черные предельно примитивна и вытекает из деления мира на хороших и плохих, но образ врага – “черных” остается чересчур размытым и неконкретным. А ведь врага надо знать в лицо, если решил с ним бороться. Но здесь пробел, так как об их лицах ничего неизвестно, если конечно не принимать всерьез одну публикацию о жителях села Парутино, скопом отнесенных к черным, что на их лицах лежит печать дебилизма и вырождения. Итак, не смотря на раскрученность темы, о черных с уверенностью можно сказать лишь то, что они не стоят в очереди в полевой комитет Института археологии за разрешениями на раскопки, а ведут их без бюрократических формальностей, отчеты о проделанной работе не сдают, чем наносят непоправимый вред науке, к тому же найденное продают по бешенным ценам, тогда как голодающие белые безутешно просят денег у правительства и заграницы.
Но если следовать этой логики, то окажется, что черные появились раньше белых, так как со следами жизнедеятельности предков люди столкнулось еще до создания институтов археологии. И тогда в черные попадают не только грабители, имевшие в виду даже скифских богов и с нетерпением ждавшие окончания тризны по очередному царю, дабы обчистить его курган, но и “копачи”, искавших уже в XVI в. перстни в старых могилах, и крестьяне с землекопами, издревле рыхлящие поверхность Земли. Все они дожили до нашего дня, хотя и эволюционировали.
Уже в древности возделывание полей на месте ранних поселений привело к распашке кладов еще до выхода закона о них. Другие находки, обычно игнорировали, за исключением каменных орудий, наделявшихся магическими свойствами. Известны и случаи, когда еще в 1970-80-ых годах сельские бабушки хранили молоко в горшках трипольской культуры, которые были старше их на 5 тысяч лет. В трудные военные годы на трипольских поселениях собирали кремень, заменяя им спички. Далее утилизация предметов старины не продвинулась, и в советское время их обычно сдавали в музеи и заезжим археологам.
Переход к рыночной экономике, больно ударивший и по селу, а также формирование рынка антиквариата привели к тому, что вспаханные поля стали внимательно осматривать и с них потекли в города трипольские горшки, статуэтки и каменные топоры. Хотя цены на такие предметы не превышают 50-150 грн., для обедневшего населения и это приработок.
Сходные экономические условия конца ХIХ в. тоже породили бум крестьянского кладоискательства, из которого вышли сельские краеведы. В селах и местечках Украины ХIХ в. краевед был настолько типичной фигурой, что его собирательный образ, Бонавентура, появился в пьесе Карпенко-Карого “Сто тысяч”. Этот персонаж искренне и бескорыстно исследовал родной край, ковыряя его землю, дрожал над каждым черепком, возил их своим коштом профессору в город, вызывая у зажиточных односельчан снисходительное презрение как “людина, що втратила глуз”. И хотя подчас краеведы безмерно докучают профессорам надуманными теориями, но при их помощи открыто немало памятников, да и методика археологических поисков предписывает начинать их с опроса местных жителей. Сегодня, стоя по пояс в воде, они перебирают песок размываемых берегов водохранилищ, внимательно осматривают склоны оврагов и прочие неудобья, которые никогда не будут копаться официальной наукой, и наградой им служат интересные находки.
Сейчас к ним присоединились городские поисковики с металлодетекторами. В целом, это те же краеведы, плюс современные Томы Сойеры, для которых поиск древностей такой же спорт, как охота или рыбалка, и те, для кого в условиях рынка он стал не только второй профессией, но и средством существования. Что поделаешь, обещанная коммунистами отмена денег и рынка, пока не состоялась.
Разнятся и объекты их поиска. Часть, дабы не ругаться лишний раз с официальной археологией, предел которой граф Уваров в свое время ограничил 1700 г., вооружилась картами XIX в. и обследует по ним места постоялых дворов и хуторов, собирая монеты того времени, представляющие в основном интерес для коллекционирования, а не для науки. Другие ушли в военную археологию и обычно сотрудничают с военкоматами. Любители же ранних времен бродят на поселениях эпохи железа, так как на трипольских наилучший прибор бесполезен из-за отсутствия металла.
 Назвать их черными археологами нельзя, так как раскопок они не ведут и собирают лишь метал, лежащий близко к поверхности или вывернутый плугом. Раскопки поселения – работа трудоемкая и не посильная для поисковиков, даже объединившихся в группу.
Черными археологами, если принять это дивное словосочетание, являются лишь группы, занятые разрытием скифо-античных курганов и могильников Крыма и юга Украины. Это не требует больших усилий, но дает богатый погребальный инвентарь, обычно отсутствующий в могильниках более позднего времени. Поэтому и прекратились сами собой разрытия древнерусских курганов в Китаево под Киевом, поскольку грабители убедились в их бесплодности. Тех же, кто в отсутствие археологов пытается ковыряться в их раскопах, скорее следует назвать вредителями, а не черными археологами.
Так реально выглядят те, кого руководство Института археологии именует черными археологами. Основные обвинения, выдвигаемые против них: разрушение памятников с целью наживы, в результате чего теряется информация о месте находки, а сами вещи, попав к коллекционерам, становятся недоступны науке. Отсюда вывод: поисковиков изловить и посадить, хранить археологические материалы запретить, а Институту выдать монополию на ведение раскопок по всей Украине. Эта программа в полном объеме и вошла в новый Закон “Об охране археологического наследия”, предложенный директором Института археологии, депутатом Верховной Рады, Петром Толочко, который и вступил в силу осенью 2004 г. И что же это дало?
Слой на памятниках как разрушался вспашкой, так и разрушается. Остановить этот процесс не в силах даже академик Толочко, если конечно не собирается вызвать всеукраинский голод, сократив посевные площади. Плуг по-прежнему выворачивает из земли предметы старины, которые подбирают крестьяне и окончательно объявленные вне закона прибористы. Запретить эти сборы, прикрываясь интересами науки, оказалось легко, но чиновники не удосужились посмотреть, что происходит с металлическими древностями на полях за пару лет под действием селитры и других удобрений, превращающих даже советские монеты в слабо узнаваемые кружки. Тем самым официальные “радетели” науки руководствовались принципом: пусть лучше сгниет, но никому не достанется. Кто же в данном случае является черным археологом?
А ведь этот стихийный всеукраинский сбор археологии на полях вводит в научный оборот громадное количество новых вещей, не стоит государству ни копейки денег, и реально приносит стране новые материальные ценности. Более того, открываются и новые памятники истории. Продуктивности таких сборов очевидна. Нашумевшей коллекция Сергея Платонова, создана за десяток лет, благодаря скупке материала у поисковиков, и заметно превосходит собрание музея Института археологии за полсотни лет.
Может целесообразно узаконить этот поиск, а не объявлять черным и запрещать?
 Но археологический официоз решил – запретить. Так ему выгодней. Иначе теряешь монополию на истину и на выколачивание денег у государства. Ведь если разрешить всем заниматься даже не раскопками, а хотя бы сбором на полях и публикацией материала, то рискуешь, что и собственные сотрудники скоро перестанут слушаться. К тому же, придется признать исследователями краеведов и прочих энтузиастов, а тут своих отслеживаешь, и годами маринуешь в очередях, дабы не развелось слишком много кандидатов и докторов. По сему, быть им молодыми учеными лет до пятидесяти, а несогласные могут ехать защищаться за границу. Что и происходит в массовом порядке. А если решатся копать без благословения, то тут же будут объявлены черными археологами, как, например доктор Андрей Добролюбский, открывающий в Одессе новые античные памятники, не смотря на запреты полевого комитета Института. Потому и нужны черные археологи, чтобы бить своих, тогда и чужие будут бояться.
Результативность сбора подъемного материала на полях с металлодетектором сейчас очевидна. Благодаря им сейчас существенно обогатилась нумизматика и особенно сфрагистика, исследующая древние печати. Эти небольшие черные свинцовые кружочки крайне сложно обнаружить визуально и лишь применение прибора позволяет находить их массово. Потенциал, который содержится в любительском поисковом движении огромен и может быть использован на благо науки и страны.
Но не умея и не желания организовать эти работы, официоз предпочел их просто запретить. Так спокойней для себя, а что до науки, то для Петра Толочко она уже давно стала лишь трамплином к псевдополитической карьере. Ведь как не парадоксально, запрещая металлодетекторы, Институт сам до сих пор не обзавелся ими, хотя зарубежные археологи используют их давно, но начальники украинских экспедиций вынуждены тайно одалживать их у знакомых поисковиков или покупать самостоятельно.
Законодатель прикладывает усилия, чтобы вывести украинскую экономику из тени, руководство Института упорно загоняет археологию в тень. В чем выгода? Выгода в монополии чиновника на власть, приватизировавшего ее и превратившего государство в свою частную лавочку. Монополия это очень удобно. Частному застройщику, прикрываясь интересами государства и науки, можно выставить такие договорные цены на раскопки, что лучше и не строиться. А за свою подпись на согласовании проекта официально взять 460 грн., хотя за эту “работу” получает чиновник от археологии зарплату и должен исполнять ее бесплатно. Но с государством не поспоришь, и приходится платить.
А госзаказы на нефтепровод Одесса-Броды и автобан Киев-Одесса, вообще золотое дно. Никаких тендоров, конкурентов нет, правда и сил на проведение работ нет. Но это не беда. Наймем местных археологов, и пусть копают под нашей крышей. А если решат заключать договора самостоятельно, то, конечно же, станут черными археологами. Мы ведь за госсобственость на памятники археологии, правда, иногда можем и черным открытый лист выдать, но только своим, а свои всегда белые и пушистые. А вообще никакой торговли в храме науке, разве что вот передали Григровский заповедник Бокаю, а Феофанию – Януковичу. А на намывы на Конче-Заспе просто закрыли глаза. Вероятно, и музе истории Клио, как и Фемиде, следует завязать глаза.
Но действительно ли поисковики и коллекционеры заинтересованы в сокрытии своих находок и приобретений от науки, как убеждает нас Толочко? Практика показывает, что нет. Находчик, заинтересован в продаже, коллекционер – в приобретение. И это заставляет их “светить” вещи. И тому и другому важно их правильно атрибутировать, и оба вынуждены либо самостоятельно обращаться к литературе, либо прибегать к помощи специалистов. В большинстве стран коллекционеры сотрудничают с учеными, издают каталоги, финансируют исследования и никто не видит в том криминала. И хранение археологических коллекций в частных или общественных собраниях не запрещено, в отличие от закона Петра Толочко. Собственно и разругались академик Толочко с коллекционером Платоновым только из-за того, что не захотел последний отдать государству, то бишь, академику с сотоварищами свою коллекцию. А как было бы здорово ездить с ней на выставки по миру, получая сотку баксов в день от государства за популяризацию достижений археологии Украины! Вот и попал Платонов в “колекционяры” и покровители черных археологов.
И хотя в Украине давно уже рыночная экономика, что вот-вот подтвердят и международные инстанции, но Толочко предпочитает играть на остатках советского менталитет, когда любая частная торговля считалась спекуляцией, а не санкционированное чиновниками общественное движение – подрывом советского строя. И проводит закон “о колосках” в археологии, позволяющий отправить на три года в тюрьму всякого, кто принес домой черепок с поля.
Пока от дурных законов отчасти спасает лишь их дурное исполнение. Но недавно наблюдал ситуацию, когда чиновник охранной службы заставлял директора одного южного заповедника, на территории которого находится село, объявить крестьянина, выкопавшего во дворе компостную яму, черным археологом. К своей чести, тот отказался, но войдем и в положение чиновника, обязанного исполнять закон, как бы нелеп он не был. Любопытно узнать, а какую ответственность несет законодатель, за такие шедевры? К сожалению, никакой.
Кому же нужен миф о черных археологах, уничтожающих тысячи памятников в год? Только руководству Института археологии для сохранения своей монополии на истину и что не менее важно, на проведение раскопок на новостройках через дочерние предприятия, как, например киевское “Виче”. Ведь это живые деньги частных инвесторов, которые администрация института брать не стесняется, хотя и крайне щепетильна, когда это касается других.
Может все же следует привести закон в соответствии с реальностью, а если уж решили отменять деньги и строить коммунизм, то, пожалуйста, во всех отраслях и строго по Марксу, а не в интерпретациях Петра Толочко. Ну, а с настоящими грабителями памятников, как показывает пример Ольвии, не так уж и сложно бороться.

Сергей Климовский, кандидат исторических наук

[man64]

Статьи отличные. Сам бы так написал, если бы умел. Это развеяло мой скептицизм - есть все-таки адекватные люди в стране.

[Козак]

есть все-таки адекватные люди в стране.

Есть люди,но их меньшинство.Большин ство считает
человека с МД-"черным археологом".